Что вам сказать? Обычно пишут — «гром аплодисментов». Нет, это был шквал, громовой шквал! И на глазах у многих — слезы. У каждого, конечно, свои воспоминания, но всех нас объединяет одна боль, тоска по любимым, а у многих — по женам и детям, «мою боль не унять мне без них»… А Петр Лещенко с красавицей Верой поют на «бис» и второй раз. И третий. И уже зал стал другим. Забыты предупреждения о необходимости идейно-политической сдержанности. И Лещенко сияет, почувствовав, как опытный артист, что полностью овладел аудиторией. Он в темпе объявляет следующую песню — знаменитый «Чубчик», но заканчивает новым куплетом:
«Так вейся, развевайся, чубчик мой… в Берлине! Развевайся, чубчик, на ветру!»
Затем пошли вперемежку то «наша» «Темная ночь», то его какая-нибудь там «Марфуша», и зал постоянно кричит «бис!».
С лета 1948 года супруги выступают в различных кафе и кинотеатрах Бухареста. Потом они находят работу в только что созданном Театре эстрады.
"Лещенко уже перевалил пятидесятилетний рубеж, — пишет Б.А. Савченко. — В соответствии с возрастом меняется и его репертуар — певец становится более сентиментальным. Уходят из программ темповые шлягеры, типа «Моей Марусички» и «Настеньки», появляется вкус к лирике, романсам, окрашенным тоской и грустью. Даже в его пластиночных записях, сделанных в 1944—1945 годах, доминирует отнюдь не радостная тональность: «Бродяга», «Колокольчик», «Сердце мамы», «Вечерний звон», «Не уходи».
И далее: «Петр Константинович продолжает выяснять возможность возвращения в Советский Союз, обращается в „компетентные органы“, пишет письма Сталину и Калинину. Лучше бы он этого не делал, — может быть, тогда ему удалось бы спокойно прожить остаток жизни».
В марте 1951 года Петр Константинович был арестован. Это произошло на концерте в Брашове. Много лет спустя его жена узнала: Петр Константинович умер в лагере летом 1954 года не то от язвы желудка, не то от отравления.
Другие биографии:
